Не так давно «МГ» опубликовала статью о «чудо-препарате» с красноречивым названием: «Гравидан ударил всем в голову...» (см. № 12 от 20.02.08). Поводом послужил своеобразный юбилей: 70 лет назад был разгромлен Институт урогравиданотерапии. Шел 1938 г., второй год больших репрессий, и директор института Алексей Замков уцелел, по-видимому, только благодаря имени своей супруги, великого скульптора Веры Мухиной. В этой истории высокие человеческие чувства соседствуют с личной и семейной драмой (если не трагедией), черствостью и жестокостью властей, неблагодарностью людей.
Публикация, однако, носила обычный историко-познавательный характер и не ставила иных задач. Сегодня же эту тему глубоко развивает доктор медицинских наук психиатр Виктор ОСТРОГЛАЗОВ , наш давний друг и автор. Он, прочитав статью В.Христофорова, вернулся к этой теме совсем с других, более углубленных, научных и чисто житейских позиций.
Старые жители подмосковного Хотьково свою психиатрическую больницу № 5 до сих пор называют «гравиданом», хотя не знают, что это значит. В действительности этим словом в прошлом веке назывался лекарственный препарат, производящийся там, которому приписывали свойства панацеи. «Гравидан» происходит от латинского «гравидитас» - беременность. Препарат этот получали из мочи беременных женщин... Расскажем о создателе гравидана враче Алексее Замкове.
«Мы наш, мы новый мир построим»
Крестьянский сын, внук крепостного, образование - церковно-приходская школа и уездное училище. С 15 лет - грузчик. Участвовал в революции 1905 г. Затем порвал с эсерами. В 27 лет сдал экзамен на аттестат зрелости. В первый год германской войны окончил медицинский факультет Московского Императорского университета. О своей специальности всегда писал так: хирург, уролог, эндокринолог. С 1927 г. -лаборант профессора Н.К.Кольцова в его Государственном институте экспериментальной биологии.
Из воспоминаний ныне здравствующего сына, Всеволода Алексеевича Замкова: «Отец - участник восстания на Красной Пресне в 1905 г., боевик, близкий к Л.Б.Красину, М.Ф.Андреевой и А.С.Бубнову, в середине 1910-х годов совершенно отошел от революционной деятельности, стал врачом и всю жизнь повторял: «Людей надо лечить, а не убивать».
Сам Замков, указывая на свое будто бы крестьянское происхождение, в графе «образование» писал: «пажеский корпус».
По словам внучки Марфы Всеволодовны Замковой, о деде теперь прочитать практически нигде нельзя, а он в Первую мировую войну был главным хирургом Брусиловской армии. В «МГ» промелькнуло, что Замков был начальником госпиталей у царского генерала Брусилова. Такая вот путаная «мифология».
Теперь о Вере Мухиной...
По телеверсии, она, вернувшись из Италии, 2 года как доброволец работала сестрой милосердия в госпитале, заразилась тифом и едва не умерла. Ее выходил и вернул к жизни доктор Алексей Замков. А правнук Алексей Веселовский уточняет, что этот госпиталь находился на Арбате в здании роддома им. Грауэрмана, где три года Вера Игнатьевна бесплатно работала медсестрой.
При столь противоречивых сведениях остается довериться свидетельству самой В.Мухиной: «С Алексеем Андреевичем я познакомилась в 1914 году. Это был молодой человек небольшого роста, кудрявый. Он тогда только кончил Университет. Потом он уехал на фронт добровольцем. И я его увидела только в 16-м году, когда его привезли умирающим от тифа. Месяца два проработала в госпитале, куда прибывали раненые прямо с фронта...»
И при этом ни слова об «опасном заболевании крови» или «тифе», от которых бы ее спасал Замков. Наоборот, умирал от тифа и был спасен сам Замков, в госпитале, где его снова увидела Мухина, которая работала там медсестрой и, узнав Замкова, наверное, выхаживала его. Как бы там ни было, понятно, что что-то подобное лежало в истоках их брака, неслучайно в семейном предании живут истории о серии чудесных спасений и исцелений, сопровождавших их совместную жизнь.
Но, конечно же, окончивший университет в 1914 г. и уехавший добровольцем на фронт, а через год доставленный умирающим от тифа в госпиталь Замков вряд ли мог быть главным хирургом армии генерала Брусилова или начальником его госпиталей.
А далее - неизбежное: «В 18-м году мы с ним поженились. В холодной мастерской я лепила его, он похож на Наполеона, победителя. Портрет очень нравился Алексею».
Тогда молодая семья жила в своей любимой квартире на Пречистенке. «Становилось трудно, родственники разбежались, деньги наши ахнули, Алексей Андреевич каждое воскресенье ездил в свое село Борисово и принимал там больных. Приезжал с картофелем и хлебом. Тем мы и питались в 18-й, 19-й годы. В 20-м году родился сын Волик (Всеволод), принял его Алексей Андреевич дома».
В 5 лет сын заболел костным туберкулезом. На врачей надежды не было. И они сами его спасали: дома на обеденном столе Замков прооперировал сына вопреки медицинским предписаниям. И через 2 года Волик оставил костыли. Эта история долго была семейной тайной.
В стране началось построение нового мира с фанатичной борьбой против наследия и самого принципа наследственности - против генетики. В сельском хозяйстве процветало скрещивание и выведение новых пород растений и животных (мичуринство, потом лысенковщина). Но главной была одержимость доказать, что не Бог творец жизни и человека, а... Для этого в 1929 г. профессор Иванов будто бы был командирован в Африку с целью выведения обезьяночеловека - гибрида женщины и обезьяны путем обсеменения аборигенок спермой приматов. Из-за скандала и отказа негритянок Иванов был вынужден вернуться, но привез с собой обезьян. И будто бы так возник обезьяний питомник в Сухуми.
Всё пошло от евгеники
В те годы не только на Западе, но и в СССР процветало учение по улучшению человеческой породы путем научного отбора - евгеника. Но главным в биологии было экспериментальное направление. Научное учреждение профессора Николая Кольцова так и называлось - Институт экспериментальной биологии, куда и был приглашен доктор Замков.
В ту эпоху Мухина и Замков в каком-то высшем смысле занимались одним делом - оба они создавали культ «человека нового времени» по принципу «в здоровом теле здоровый дух», хотя это не новый, а древний, античный афоризм.
Из воспоминаний Веры Мухиной: «В 28-м моя «крестьянка» получила первую премию на выставке десятилетия Октября. Что такое крестьянка? Это русская богиня плодородия... поза родилась просто, так стоят бабы у колодца и судачат. Бабу эту я люблю. Когда ее увидал Машков, похвалил: молодец Мухина, такая родит стоя и не крякнет. За бабу я получила тысячу рублей. Скульптуру взяла Третьяковка, и Третьяковка ее отправила в Италию, где продали за 10 тыс. лир. Меня наградили трехмесячной поездкой в Париж».
А врач Замков в это самое время искал ключи к овладению резервами человеческого организма, его полового долголетия. Толчком послужило открытие в 1927 г. немецких исследователей, биолога-эндокринолога Ашгейма и гинеколога-эндокринолога Цондека об образовании в организме беременных женщин значительного количества гонадотропного гормона (хориального гонадотропина), который выделяется с мочой и обладает мощным действием на половую сферу человека и животных. В том же году авторами был предложен метод диагностики беременности на ранних сроках путем подкожного введения мочи беременных женщин инфантильным неполовозрелым самкам мышек. В случае беременности процесс образования фолликулов и желтых тел у этих животных значительно ускоряется - реакция Ашгейма-Цондека.
Повторяя эти опыты, доктор Замков сделал открытие: моча беременных женщин оказывала мощное влияние на половой аппарат обоих полов подопытных мышек.
«Это натолкнуло меня на мысль использовать мочу беременных в лечебных целях вместо принятого выделения из нее отдельных гормонов и других веществ. Я рассчитывал на успех прежде всего при заболеваниях, связанных с нарушениями половой функции, в частности с ее угнетением в пожилом возрасте», - писал Замков.
Хотя это не болезнь, и даже не старческий недуг, в понимании величайшего русского патолога И.В.Давыдовского, а нормальный ход возрастного увядания как естественного процесса, но против него в первую очередь и заострил свое «открытие» доктор Замков, озабоченный продлением половой жизни в старости, несмотря на бессмысленность и противоестественность этой затеи.
Моча беременных женщин в лечебных целях применялась уже в древности, во врачебную практику в СССР этот способ лечения стал внедряться в конце 1920-х - начале 1930-х годов во многом благодаря исследованиям доктора Замкова. Вот как говорит об этом 1-е издание Большой медицинской энциклопедии (т. 33, статья «Уротерапия», с. 426-429, Москва, ОГИЗ РСФСР, 1936 г.): «В 1928 г. Замков, работая над реакцией Цондека - Ашгейма и отметив влияние мочи беременных на половой аппарат не только мышиных самок, но и самцов, решил испробовать действие этой мочи на половую систему человека в смысле оживления ее функции. Позднее и в иностранной печати появились работы, посвященные этому же вопросу (Schildberg, Freud и др.). Моча беременных раньше использовалась только для извлечения из нее препаратов пролана и фолликулина. Для этого ее подвергают сложной обработке сильно действующими средствами, вследствие чего некоторые авторы даже сомневаются в тождестве получаемых таким путем препаратов с нормальными гормонами. Только что приведенное соображение, а также малая эффективность и нестойкость добываемых из мочи беременных препаратов побудили Замкова испробовать на людях терапевтическое действие приготовленного им препарата мочи беременных, который он назвал гравиданом (от gravida - беременная). Гравидан содержит целый ряд гормонов, следовательно, является препаратом полигландулярным. Среди этих гормонов одним из главных является пролан. Стандартизация гравидана производится именно по содержанию пролана с помощью реакции Цондека - Ашгейма.... Кроме гормонов моча содержит целый ряд (биологически активных) веществ».
Опыты с гравиданом на животных продолжались до 1929 г. 8 февраля 1929 г. Замков поставил первый опыт на человеке - на себе: «Будто выпил бутылку шампанского! Длился этот подъем, ну, дней 10. А подопытная фауна неистовствовала. Старый рысак, которого готовили к забою, после инъекции показал рекордную резвость. Всякая тварь крепла, плодилась и размножалась, как в раю».
Профессор Кольцов и еще несколько научных сотрудников Института экспериментальной биологии поддержали Замкова, считая его исследование перспективным. Успех у больных препарат имел грандиозный. Стали поступать заказы из аптек страны, в том числе кремлевской аптеки.
Но скоро работа встала, коллектив лаборатории раскололся. 22 марта 1930 г. в день 47-летия доктора Замкова в «Известиях» появилось письмо группы сотрудников института «Против спекуляции в науке».
Его обвинили в знахарстве, противозаконных экспериментах на людях: «Панацея! Новоявленному Архимеду от медицины положительно не хватает чувства юмора». «Свести все заболевания к нарушению гормонального течения - расписаться в собственном невежестве». «Вековечная борьба со знахарством закончится полной победой научной медицины».
И через месяц, в мае 1930 г. создатель гравидана был уволен. Это было для него экзистенциальным потрясением.
В последующих 2-м и 3-м изданиях БМЭ уже не было ни статьи об уротерапии, ни упоминания о гравиданотерапии и ее авторе докторе Замкове.
Из воспоминаний В.Мухиной: «О том не могу говорить без волнения. Алексей Андреевич не выдержал травли и решил ехать за границу. Мы тоже с ним. Дело было так. Открытие Алексея Андреевича стало сенсацией. Успех у всех рождает зависть, вокруг началось брожение: вы - за Замкова, или против? Многие испугались, подписали статью в «Известиях», где Замков был назван шарлатаном. Алексея Андреевича обвиняли во всех грехах, и даже в краже институтской мочи. Он не выдержал и решил бежать. Превратился в комок нервов. Я отговаривала его, Алеша, подумай, но, нет, нет, я больше не могу. Я не могла оставить его в таком состоянии и решила ехать с ним. Мы взяли паспорта и поехали будто бы на юг -хотели перебраться через персидскую границу. В Харькове нас арестовали и повезли обратно в Москву. Привезли в ГПУ. Допросили первую меня. Я поняла, что Алексея Андреевича подозревают в том, что он хотел продать за границу секреты своего изобретения.... Не подтвердилось. Меня отпустили. У меня начались страдания жены, у которой арестован муж».
Мухину с сыном освободили через 5 дней. А Замкова приговорили к 3 годам административной ссылки с конфискацией имущества. Вера Игнатьевна отправилась вместе с мужем в Воронеж, в ссылку. Они потеряли свой любимый дом на Пречистенке навсегда. Но борьбу не оставили.
Великие пациенты
Говорят, доктора Замкова поддерживали влиятельные пациенты: начальник оперативного отдела ГПУ Карл Паукер, начальник разведуправления армии Ян Берзин, Семён Буденный и др. За него хлопотали Максим Горький с М.Ф.Андреевой и другие. Замкова освободили от административной ссылки досрочно 21 августа 1932 г., и профессор Кольцов назначил его директором лаборатории урогравиданотерапии.
Взамен конфискованной Замковым выделили просторную квартиру со студией у Красных Ворот. Хотя это был уже не тот открытый дом на Пречистенке, где родился сын, где двери для друзей не закрывались. Супруги прошли первые испытания предательств. Но в новой квартире они прожили 5 самых счастливых лет своей жизни, подготовивших их расцвет.
Лечение гравиданом получило широкую известность. На окраине Хотьково для доктора Замкова был создан совхоз урогравиданотерапии. Лаборатория в комплексе с этим совхозом получила статус Государственного института урогравиданотерапии. Его директором стал А.А.Замков. С 1933 г. институт выпускал собственный периодический научный «Бюллетень Государственного института урогравиданотерапии». Под редакцией А.Замкова.
Началось производство гравидана в возрастающих объемах. Препарат применялся в медицине и ветеринарии при очень многих заболеваниях и эпидемиях.
Замков организовывал экспедиции на Северный Кавказ для борьбы с эпидемией малярии. Были инъецированы гравиданом свыше 15 тыс. больных с излечением до 80%. С распространением славы росло число влиятельных в государстве пациентов. В тундре успешно лечили оленей, страдающих копытной язвой, а на Дальнем Востоке - целую военную часть, пораженную отравляющим веществом. Гравиданом активно лечились лидеры и руководители клинической медицины, психиатрии, наркологии, детской психиатрии профессора Плетнёв, Казаков, Стрельчук, Сухарева, Зиновьев, Стриопул, Милицын, Краснушкин, Мещерский, доцент Гордова и другие.
Увеличивался поток пациентов, в том числе и весьма влиятельных, в клинику «Гравидан» в Хотьково. И руководство МПС построило железнодорожную станцию «57-й километр» (теперь ст. «Абрамцево») поблизости от «Гравидана» и рядом с домом-студией Замковых-Мухиных, где предстояло родиться шедевру «Рабочий и колхозница». Алексей Андреевич шутил, что подарил Верочке целую железнодорожную станцию.
Среди пациентов и друзей называют Максима Горького, Мичурина, Клару Цеткин, Долорес Ибаррури, Буденного, Орджоникидзе, Рихарда Зорге и многих других. По стране работали сотни пунктов гравиданотерапии. В Западной Европе и в США появились аналогичные препараты - дженерики, но под иным наименованием, некоторые из них были запатентованы. Слава росла. Исцеленные пациенты заваливали создателя гравидана благодарственными письмами. Среди них поэма-апофеоз анонимного автора:
«Творит чудесное страна, страна Советов! / Где жизнь полна расцвета! / Где пышно техника растет! / Все крепости Природы побеждает! / Загадки жизни, сложные замки свободно открывает! / И вот наш врач, советский врач А.А.Замков, с тех пор прошло уж пять годов! / Вопрос труднейший разрешил! / Такой придумал аппарат, чтоб из мочи сготовить препарат! / Ему название он дал, как нам известно, гравидан!»
Признание
О научном и государственном признании свидетельствует цитированная выше объемистая статья «Уротерапия» в 33-м томе 1-го издания БМЭ, 95% которой было отведено открытию доктора Замкова и его гравиданотерапии. В частности, в ней говорится: «В настоящее время имеется несколько препаратов гравидана, изготовляемых Институтом урогравиданотерапии (Москва), Московским областным клиническим институтом и Гос. Институтом эндокринологии (Москва). Гравиданотерапия применяется в настоящее время при многих патологических процессах: при инфекционных заболеваниях и реконвалесценции от них (крупозная пневмония, брюшной и сыпной тифы, малярия); в глазной практике (лечение осложнений трахомы, иридоциклитов, герпетических кератитов; также в качестве болеутоляющего средства, понижающего внутриглазное давление, ускоряющего заживление язв, и противовоспалительного средства); при полиартритах, острых и хронических, различной этиологии; в урологической практике (при импотенции и воспалительных процессах); при болезнях сердечно-сосудистой системы (в качестве регулятора кровяного давления и пульса, а также в качестве диуретического средства); при бронхиальной астме, катарах и язве желудка и колитах, особенно спастических. Далее гравидан применяется в гнойной хирургии, особенно при фурункулезе, при гнойных отитах и мастоидитах в качестве средства, ускоряющего заживление; в детской практике (рахит, гипотрофия) как средство, повышающее рост тканей, а также при расстройствах психики (схизофрения, артериосклероз мозга, нервное истощение, депрессия, потеря умственной работоспособности и пр.). В животноводстве гравидан употребляется в качестве средства, способствующего повышению упитанности, повышению плодовитости и работоспособности, а также как лечебное средство при различных воспалительных инфекционных процессах, в частности при копытной болезни у оленей и инфекционном аборте рогатого скота.
Суммируя данные, полученные при гравиданотерапии... по мнению применявших его авторов... положительные свойства проявляются главным образом, по этим авторам, в поднятии общего тонуса, улучшении самочувствия больного, восстановлении работоспособности, сна, аппетита, появлении эйфории... у огромного большинства больных... В психиатрической практике при схизофрении в случаях, могущих давать ремиссию, эта ремиссия наступает значительно скорее и является более продолжительной. Наркоманы гораздо легче переносят период морфийной и алкогольной абстиненции и скорее и более прочно отвыкают от наркотиков.
Надо отметить, что в большинстве наблюдений клинические данные улучшения подтверждены лабораторными исследованиями крови и мочи. У животных во всех указанных выше случаях получен в высшей степени благоприятный результат по наблюдениям различных авторов на базах различных московских и ленинградских ветеринарных и зоотехнических институтов и лабораторий».
Таким образом, подчеркивается стимулирующее общебиологическое действие гравидана, равно проявляющееся у человека и высших животных и тем самым напоминающее о справедливости афоризма: «разница между медициной и ветеринарией - только в клиентах».
И далее указываются возможные побочные эффекты: «Однако нужно иметь в виду, что в некоторых случаях наблюдается отрицательный эффект после введения гравидана: появляется возбуждение, расстраивается сон, ухудшается самочувствие, возникают сердцебиение и одышка; в некоторых случаях отмечено даже появление уртикарной сыпи. Дозировка гравидана не может считаться окончательно установленной ввиду того, что различные организмы реагируют на него в высшей степени неодинаково. Поэтому в каждом случае приходится индивидуализировать дозы и изменять их... сообразно получаемому эффекту. В среднем курс лечения продолжается около 1-2 мес., причем инъекции делаются б.ч. через день. Дозы - от 1 до 10 см. куб.; средняя доза - 2-4 куб. см.» Статья подписана «В. Кост.»
Приведен список научных публикаций 1929-1934 гг., из них 6 - на русском и 3 - на немецком и английском языках. Среди них статьи А.А.Замкова в советских и иностранных научных журналах и статья Н.К.Кольцова «О гравидане как полигляндулярном препарате» в «Биологическом журнале» за 1932 г.
Таков был расцвет гравиданотерапии в СССР, который воспринимался как сенсация. А с точки зрения предыстории московской областной психиатрической больницы № 5 профессиональный интерес представляет довольно широкое применение гравидана в психиатрии и наркологии, представление о котором дает приведенная статья из БМЭ и которому специально была посвящена лекция профессора Петра Зиновьева, прочитанная им 19 апреля 1935 г. и ранее не публиковавшаяся.
А между тем шел 1936 г., страна стояла накануне большого террора и на пороге великой войны. Уже были видны зарницы приближающейся грозы.
В прессе была возбуждена кампания против так называемых врачей-чудотворцев. Уже были первые жертвы. Имели все основания для тревог и Замковы-Мухины. Но расправа была отложена на целый год.
В Государственном комитете по делам искусств решали стратегическую задачу - создание скульптуры-эмблемы павильона СССР на Всемирной выставке 1937 г. в Париже. В числе ведущих скульпторов СССР В.Мухина получила правительственное предписание об участии в закрытом конкурсе в мае 1936 г. Оставалось совсем мало времени, но она была уверена в победе.
Правнук Алексей Веселовский вспоминает: «Это было весной 36-го года, она приехала в Абрамцево и три месяца, с мая месяца, примерно с этого времени, она не вылезала из мастерской; это был щитовой летний домик из фанерных щитов, со станком и с ямой для глины; собственно, такие достаточно спартанские условия, большего-то и не нужно было. И три месяца она провела за этим станком, здесь, отключившись от всей суеты, от всех дел.
В.И.Мухина: «Работали круглые сутки. Времени оставалось меньше года... Напряжение не спадало с утра до вечера. Работали сначала в две смены, потом в три. Работали обледенелые на обледенелых лесах. Грелись у костра. Была безумная усталость. Вместе с тем огромный подъем... Давай! Давай! Даже во сне слышала: давай! Вся эпопея на страшном подъеме. Этот подъем и вывез... ночью на завод приехал Сталин... Включили сильные прожекторы... минут 20, и уехали... Передали... Правительство довольно».
В Париже на всемирной выставке
Министр Третьего рейха Шахт потребовал, чтобы германский павильон был выше советского. Закипела круглосуточная работа. В результате герб нацистского рейха - орел, держащий в когтях свастику - оказался перед лицами «Рабочего и колхозницы».
Но стремительная динамика фигур статуи настолько возносила их над Сеной, что, казалось, ничто не может остановить их разбег. В апреле 1937 г. Пикассо восхитился удачным расположением композиции на фоне сиреневого парижского неба. Это творение, названное западными критиками «величайшим произведением скульптуры ХХ века», принесло Мухиной всесоюзную и всемирную славу. Так сбылись ее юношеские мечты.
Это были звездные часы семьи Мухиных-Замковых, которые почти совпали с катастрофой дела всей жизни доктора Замкова. В 1938 г. Институт урогравиданотерапии ликвидировали. Замков перенес инфаркт.
По известной версии, после расстрела Яна Берзина Замковы ждали «гостей» из ГПУ каждую ночь. Но не арестовали, скорее всего, потому, что Замков, которому Ян Берзин доверял абсолютно, проводил медосмотр шпионов-нелегалов перед забросом за границу. После чистки разведуправления во главе с Берзиным Замков оказался практически единственным, знавшим нелегалов в лицо. Поэтому, видимо, его и решили не трогать.
Великая Отечественная
В октябре 1941 г. семью Замковых эвакуировали на Урал в поселок под Каменском-Уральским. Вскоре они почувствовали себя отрезанными от событий. В критический для Родины момент они не могли оставаться в стороне и рвались биться за нее, каждый из них - своим оружием.
В декабре 1941 г., когда гитлеровцы были отброшены от Москвы, Мухину вызвали в Москву. И она сразу взялась ваять портреты фронтовых героев. А доктор Замков остался на Урале, страдая от разлуки. Он неизменно верил в целебную силу гравидана и рвался оказать необходимую медицинскую помощь миллионам солдат и населения. Но силы уже иссякали. И гравидан давал эфемерное облегчение, которое сменялось отчаянием.
Доктор Замков умер 25 октября 1942 г. после повторного инфаркта в возрасте 59 лет, за 5 лет до своей смерти похоронив гравидан как дело всей жизни. Но любовь великой женщины пережила его смерть: мужественная Вера Игнатьевна Мухина-Замкова после смерти мужа делала всё возможное, чтобы его идеи вошли в медицину. «Алексею Андреевичу надо поставить очень светлый памятник от всех, кого он избавил от мучений». Памятник мужу, похороненному на Новодевичьем, создала она. Впоследствии он станет их общим. К надписи «Я сделал для людей всё что мог» после ее смерти добавили: «И я тоже».
К сожалению, газетные рамки не позволяют предложить вниманию читателей лекцию выдающегося русского психиатра профессора Петра Зиновьева (1882-1965), посвященную гравидану. Она была прочитана 19 апреля 1935 г. Автор подробно освещает области применения препарата, раскрывает механизм его действия, приводит интересные случаи. Картина далеко неоднозначна, в одной сфере медицины гравидан оказался весьма эффективен и полезен, в другой результаты нулевые, в третьей - переменные и т.д.
Лекция профессора П.Зиновьева представляет немалый интерес и сейчас. Поэтому предлагаем ее краткое изложение.
«Лечение мочой давно применялось в народной медицине, так что сам по себе этот метод лечения не представляет из себя какого-нибудь нового изобретения. По-видимому, это лечение применялось иногда с довольно значительным успехом. Но не народное применение мочи послужило толчком для применения ее в научной медицине, а совсем другое соображение. В середине 20-х годов нашего века Цондек и Ашгейм открыли в моче беременной женщины гормон пролан, который считался продуктом передней доли мозгового придатка (передняя доля гипофиза). Гормон этот отличается целым рядом свойств, которые делают его применение в терапии настоятельным. Он отличается действием на половую сферу, и поэтому вполне естественно, что мысль врачебная шла по пути искания наиболее эффективных способов его применения.
Одним из дефектов пролана является его крайняя нестойкость, благодаря которой препарат оказывается недействительным. Явилась мысль попытаться, - так как в моче беременной женщины имеется пролан, не извлекая его оттуда, - использовать мочу как лечебный препарат, как растворитель, для достижения тех же эффектов, которые получаются при применении пролана. Моча должна была заменить пролан.
Когда начались терапевтические попытки с этим препаратом, естественно названным гравиданом, то оказалось, что она, в сущности, превышая ожидания изобретателя, оказывает гораздо более значительное действие, чем можно было думать. Она заинтересовала терапевтов, в том числе и Дм. Дм. Плетнёва. Пять-шесть лет тому назад, когда Плетнев был последний год на Девичьем Поле, (1929-1930 гг.- В.О.) он был большим энтузиастом гравидана и применял его при артериосклерозе. Его ординаторы уверяли меня, что помимо соматического состояния пролан хорошо действует и на психику: повышается память и возвращается работоспособность.
Следующая часть лекции интересна конкретными фактами применения при лечении гравиданом. Вот некоторые из них.
Вот случай, представляющий интерес во многих отношениях как в смысле эффективности, так и длительности. Речь идет о случае старческого слабоумия в возрасте свыше 80 лет, где больная лежала в стадии маразма, с пролежнями, потерявшая интерес ко всему окружающему. Больная неизбежно должна была умереть, и поэтому решили попробовать гравидан (проф. Милицын теперешний и проф. Кор....(не-разборчиво. - В.О.) тогдашний). И вот после, в сущности, очень небольшого количества инъекций гравидана состояние больной начало улучшаться: появился интерес, она стала узнавать окружающих и постепенно вернулась к жизни. Она стала ходить, стала немножко работать, помогать по дому, другими словами, выздоровела (это было приблизительно лет пять тому назад). Такое состояние продолжалось у нее около года, а затем наступил опять распад, но тут уже никакие средства не помогли - больная умерла. Другими словами, гравидан дал ей лишний год жизни. По-видимому, влияние гравидана здесь имело место.
Другой случай - это наблюдение проф. Стриопула в железнодорожной больнице: аналогичный случай, где больная, производившая чрезвычайно тяжелое впечатление своим видом, после применения гравидана вылечилась и не нуждалась в лечении, тогда как раньше вопрос шел о ее переводе в больницу.
И в то же время, сообщает профессор П.Зиновьев, «к моему удивлению, я за последние 2-3 года аналогичных вещей с пожилыми, в случаях старческого слабоумия, не наблюдаю. Такие больные мне не попадались, и я не слыхал со стороны, чтобы были случаи улучшения при старческих психозах. С другой стороны, целый ряд поразительных наблюдений идет из области шизофрении. Это является вещью чрезвычайно интересной».
«Какие же внешние изменения после применения гравидана? Главным образом две группы можно отметить. Первая - наступление эйфории: улучшение настроения, вплоть до веселого опьянения, а вторая - это повышение нервно-психического тонуса, вплоть до состояния явно выраженного психического возбуждения. Первоначально казалось, что это действие является действием симптоматическим при разных состояниях. Например, случай с явно выраженным депрессивным состоянием, где гравидан дал через несколько дней сдвиг в сторону улучшения. Казалось, это хорошее средство для лечения вообще депрессивных состояний, как циркулярных, так и шизофренических, и так далее».
Далее профессор рассказывает о целом ряде других фактов применения гравидана. Затем констатирует: «В Институте Замкова очень хорошо поставлена психологическая работа, и темой психологического кабинета является гравиданотерапия у артериосклеротиков. Работают там с чрезвычайно тонкими экспериментами. Психологи задались исключить возможность субъективного подхода и взяли в первую очередь эксперименты, стоящие на границе экспериментов физических. Это об изменении органов чувств, сетчатки глаза, главным образом в различные периоды, в различных состояниях. У них все-таки получился результат, что во время лечения гравиданотерапией мы имеем повышение тонкости ощущений. Одновременно психологическим экспериментом удалось обнаруживать улучшение внимания и повышение работоспособности. По-видимому, судя из того, что я знаю об экспериментах, эти данные меняются в сторону ухудшения показателей по мере отдаления от момента прекращения лечения».
(Окончание следует.)

Ведущей темой творчества скульптора всегда оставалось прославление духовной красоты советского человека.

"В бронзе, мраморе, дереве, стали изваяны смелым и сильным резцом образы людей героической эпохи - единый образ человека и человеческого, отмеченный неповторимой печатью великих лет", - писал искусствовед Д.Аркин об искусстве Мухиной, чье творчество во многом определило облик нового советского искусства. Вера Игнатьевна Мухина родилась в состоятельной купеческой семье. Вскоре после смерти матери отец с дочерью переехали из Риги в Крым и поселились в Феодосии. Там у местного гимназического учителя рисования будущая художница и получила первые уроки рисунка и живописи. Под его руководством она копировала в галерее И.К.Айвазовского картины прославленного мариниста, писала пейзажи Тавриды.

Гимназию Мухина оканчивает в Курске, куда после смерти отца ее забирают опекуны. В конце 1900-х годов молодая девушка едет в Москву, где твердо решает заняться живописью. В 1909-1911 годах она - ученица частной студии К.Ф.Юона. В эти годы Мухина впервые проявляет интерес к скульптуре. Параллельно с занятиями живописью и рисунком у Юона и Дудина, она посещает студию скульптора-самоучки Н.А.Синицыной, находившуюся на Арбате, где за умеренную плату можно было получить место для работы, станок и глину. В студии занимались учащиеся частных художественных школ, студенты Строгановского училища; здесь не было преподавателей; ставилась модель, и каждый лепил, как умел. Часто в мастерскую Синицыной заходил ее сосед - скульптор Н.А.Андреев, известный своим недавно открытым памятником Н.В.Гоголю. Он интересовался работой питомцев Строгановки, в которой преподавал скульптуру. Нередко он останавливался у работ Веры Мухиной, своеобразие художественной манеры которой им было сразу отмечено.

От Юона в конце 1911 года Мухина переходит в студию живописца И.И.Машкова. В конце 1912 года она едет в Париж. Как в начале XIX века русские живописцы и скульпторы стремились в Рим, так в начале XX века молодое поколение мечтало попасть в Париж, ставший законодателем новых художественных вкусов. В Париже Мухина поступает в академию Гранд Шомьер, где скульптурным классом руководил Эмиль-Антуан Бурдель. Два года учится русская художница у бывшего помощника Родена, скульптура которого привлекала ее своим "неуемным темпераментом" и подлинной монументальностью. Одновременно с занятиями у Бурделя в Академии изящных искусств Мухина слушает курс анатомии. Дополняет художественное образование молодого скульптора сама атмосфера французской столицы с ее архитектурными и скульптурными памятниками, театрами, музеями, художественными галереями.

Летом 1914 года Вера Игнатьевна возвращается в Москву. Начавшаяся в августе первая мировая война в корне изменила привычный жизненный уклад. Мухина оставляет занятия скульптурой, поступает на курсы медсестер и в 1915-1917 годах работает в госпитале. Революция возвращает художницу в сферу искусства. Вместе со многими русскими скульпторами она участвует в осуществлении грандиозного ленинского плана монументальной пропаганды. В его рамках Мухина выполняет памятник И.Н.Новикову - русскому общественному деятелю XVIII века, публицисту и издателю. К сожалению, оба варианта памятника, в том числе и одобренный Наркомпросом, погибли в неотапливаемой мастерской скульптора суровой зимой 1918-1919 годов.

Вера Игнатьевна участвует и побеждает в ряде скульптурных конкурсов, часто проводившихся в первые послереволюционные годы; ею выполнены проекты монументов "Революция" для Клина и "Освобожденный труд" для Москвы. Наиболее интересное решение находит скульптор в проекте памятника Я.М.Свердлову (1923), где устремившаяся ввысь аллегорическая мужская фигура с факелом в руке олицетворяет беззаветное служение делу революции верного большевика-ленинца. Проект этот более известен под девизом "Пламя революции". К середине 20-х годов складывается индивидуальная художественная манера мастера, все больше уходившего от отвлеченной аллегоричности и условно-схематических решений в духе кубизма. Программной работой стала двухметровая "Крестьянка" (1926, гипс, ГТГ), появившаяся на выставке 10-летия Октября. Монументальность форм, акцентированная архитектоника скульптуры, сила художественного обобщения отныне становятся отличительными чертами станковой и монументальной скульптуры Мухиной.

В 1936 году Советский Союз начал подготовку к Всемирной выставке "Искусство, техника и современная жизнь". Автор многоступенчатого советского павильона архитектор Б.М.Иофан предложил завершить его 33-метровый головной пилон двухфигурной скульптурной группой с эмблемой нашего государства - серпом и молотом. Гипсовый эскиз Мухиной, разрабатывавшей эту тему вместе с другими художниками, был признан лучшим. Скульптору, всегда мечтавшему о грандиозных масштабах, предстояло возглавить сложнейшую работу по изготовлению 25-метровой статуи общим весом около 75 тонн. Скульптурный каркас, состоящий из стальных ферм и балок, постепенно одевался пластинами из хромоникелевой стали. Группа, символизировавшая союз рабочего класса и крестьянства, выполненная из новейших материалов с применением индустриальных методов, передавала, по словам скульптора, тот "бодрый и мощный порыв, который характеризует нашу страну". И в настоящее время монумент "Рабочий и колхозница", пластическая сила которого "не столько в красоте его монументальных форм, сколько в стремительном и четком ритме волевого жеста, в точно найденном и мощном движении вперед и вверх", занимает почетное место у входа на ВДНХ в Москве, где с небольшими композиционными изменениями он был установлен в 1938 году.

В 1929 году Мухина создает один из лучших своих памятников - памятник М.Горькому для города, носящего его имя. Четким силуэтом читается чуть вытянутая по вертикали фигура писателя, стоящего на берегу родной Волги. Характерный взмах головы довершает созданный скульптором образ "буревестника революции", вышедшего из народа писателя-бунтаря. В 1930-х годах Мухина работает и в мемориальной скульптуре: особенно удачно решено ею надгробие М.А.Пешкова (1935) с вырубленной из мрамора в полный рост фигурой с задумчиво склоненной головой и заложенными в карманы брюк руками.

Ведущей темой творчества скульптора всегда оставалось прославление духовной красоты советского человека. Одновременно с созданием в монументальной скульптуре обобщенного образа современника - строителя нового мира эта тема разрабатывалась мастером и в станковом портрете. В 30-е годы герои портретной галереи скульптора - доктор А.А.Замков и архитектор С.А.Замков, режиссер А.П.Довженко и балерина М.Т.Семенова. В годы войны портреты Мухиной становятся лаконичнее, все лишние эффекты в них убраны. Меняется и материал: часто использовавшийся ранее мрамор сменяет бронза, дающая, по словам А.В.Бакушинского, больше возможности "для построения в скульптуре форм, рассчитанных на силуэт, на движение". Портреты полковников И.Л.Хижняка и Б.А.Юсупова (оба - 1943, бронза, ГТГ), "Партизанка" (1942, гипс, ГТГ) при всей их индивидуальности обладают типичными для советского человека военного времени чертами собранности, решительной готовности к борьбе с врагом.

В послевоенные годы В.И.Мухина продолжает работать в монументальной скульптуре. С группой помощников она переводит в бронзу скульптурный проект памятника М.Горькому И.Д.Шадра (в 1951 году он был открыт на площади перед Белорусским вокзалом в Москве). В 1954 году, уже после смерти Веры Игнатьевны Мухиной, был отлит и установлен перед зданием Консерватории в Москве памятник П.И.Чайковскому, над которым она работала в 1948-1949 годах.

1/7/12 , 02:00 pm

Алексей Андреевич Замков был таким же кудесником, как и Филипп Филиппыч.
В конце 1920-х годов он изобрел чудодейственный препарат гравидан, полученный из мочи беременных женщин. Тогда казалось, что была найдена панацея от всех болезней. В институте Урогравиданотерапии, которым заведовал Замков, лечение прошли более 30 000 человек. Выздоровление наблюдалось в 80 процентах случаев!
Это был если и не эликсир бессмертия, то средство для продления молодости однозначно. После приема гравидана увеличивалась работоспособность передовиков производства. Они могли трудиться по 14 часов, выполняя план на 300 процентов. Слава Замкова росла вместе со славой гравидана.

Его друзьями и пациентами были Семен Буденный, Максим Горький, Мичурин, Орджоникидзе, Рихард Зорге, Клара Цеткин, Долорес Ибаррури. Они же и заступились за доктора, когда того обвинили в шарлатанстве и противозаконных экспериментах на людях.

Теме не менее, в 1941 году «знахаря» вместе с семьей отправили в эвакуацию на Урал, в далекий поселок под Каменск - Уральским. А проще говоря, сослали.
Мухину скоро вызвали в Москву, а вот Замков остался не у дел, мучаясь от своей невостребованности. Как он мечтал помочь своим гравиданом раненым на фронте! Рвался на передовую простым фельдшером, но ему было отказано.

Без любимой работы великий врач умирал. Незадолго до смерти он написал своей Вере:
«Милая Веруша, мое пребывание здесь равносильно гибели. Я превратился в старика, которого едва держат ноги. Я не верю, что мне опять удастся возродить дело с гравиданом. Столько борьбы, сколько пакостей и гадостей вокруг этого дела меня окончательно сломили и парализовали мою волю и сковали моё желание к жизни. Ты прости, моя милая.
…Я закрываю глаза, и ты выплываешь передо мной. И по моему телу, по всему моему существу разливается какая-то дрожь. Меня так тянут эти осенние леса, освещенные золотым заходящим солнцем. Так захотелось побродить с тобой вдвоём, прижать тебя к груди. Грустно, что нам дано так мало времени…»

Бурденко позвал Алексея Андреевича в Москву вторым хирургом, но в 1942-м Замкова сразил очередной инфаркт. Врач, пришедшая по вызову к пациенту, не зная его фамилии, порекомендовала покой и, главное, «никаких глупостей вроде препаратов Замкова». Алексей Андреевич прокричал: «Вон!» - и умер. Ему не было и 60-ти.

После смерти Замкова пятикратный лауреат Сталинской премии Мухина обивала пороги, пытаясь спасти дело всей жизни мужа. Но на опыты с чудо-препаратом был наложен строжайший запрет.
На сегодняшний день секрет гравидана утрачен. Восстановить его рецепт по сохранившимся записям не удалось…

25/06/2014

Так вышло, что советского скульптора Веру Мухину знают все, а вот имя ее мужа, Алексея Замкова, предано забвению. Между тем в 30-е годы ХХ века слава доктора Замкова гремела по всей стране. Дело в том, что созданный им препарат гравидан на протяжении десятилетия считали практически панацеей…

Первые опыты

Сотрудник Института экспериментальной биологии (Москва), Замков искал ключи к управлению резервами человеческого организма, продлению долголетия, в том числе полового. Толчком к проведению экспериментов в этой области послужило открытие, сделанное в 1927 г. немецкими учеными. Биолог-эндокринолог Зельмара Ашгейма и гинеколог-эндокринолог Бернхард Цондека установили, что в организме беременных содержится значительное количество гонадотропного гормона (хорионического гонадотропина), который выделяется с мочой и оказывает мощное действие на половую сферу человека и животных. В том же году они предложили метод диагностики беременности на ранних сроках путем подкожного введения мочи беременных инфантильным неполовозрелым самкам лабораторных мышей. В случае беременности процесс образования фолликулов и желтого тела у животных значительно ускорялся (реакция Ашгейма - Цондека).

Повторяя опыты немецких коллег, Замков сделал собственное открытие: моча беременных влияет на половой аппарат подопытных мышей обоего пола.

Это натолкнуло его на мысль об использовании в лечебных целях мочи вместо выделения из нее отдельных гормонов и других веществ, как это было принято. Замков рассчитывал на ее успешное применение при заболеваниях, связанных с нарушениями половой функции, в частности, с ее угнетением в пожилом возрасте.

Вера Мухина и Алексей Замков познакомились в 1916 г. в одной из московских больниц, где купеческая дочка выхаживала заразившегося тифом фронтовика

Первый успех

Результатом серии исследований стал препарат гравидан (от лат. gravida - беременная). 8 февраля 1929 г. Замков испытал его на себе, обнаружив сильное тонизирующее влияние препарата на состояние психики. «Будто выпил бутылку шампанского! Длился этот подъем, ну, дней 10. А подопытная фауна неистовствовала. Старый рысак, которого готовили к забою, после инъекции показал рекордную резвость. Всякая тварь крепла, плодилась и размножалась, как в раю», - описывал он свои ощущения. В клинических исследованиях принимали участие красноармейцы, проходившие лечение в госпиталях, и наркоманы, состоящие на учете в психиатрической лечебнице. Гравидан продемонстрировал выраженный иммуностимулирующий и общетонизирующий эффект при широком спектре заболеваний; неожиданными оказались результаты лечения наркотической зависимости.

Замков и Мухина были единомышленниками. Жена одобряла смелые эксперименты мужа, он интересовался ее творческими проектами, много раз становился моделью. Мухина впрыскивала себе гравидан несколько раз в сутки. Это придавало ей сил в работе над монументами на патриотическую тематику

Первое увольнение

22 марта 1930 г. в газете «Известия» было опубликовано письмо «группы сотрудников» Института экспериментальной биологии. В статье, вышедшей под заголовком «Против спекуляции в науке», Замкова обвиняли в знахарстве, противозаконных экспериментах на людях.

Спустя месяц, в мае 1930 г., создатель гравидана был уволен. Алексея Замкова приговорили к трем годам административной ссылки с конфискацией имущества. Мухина отправилась вместе с мужем в Воронеж.

Расцвет

Доктора Замкова поддержали влиятельные пациенты: начальник оперативного отдела ГПУ Карл Паукер, начальник разведуправления армии Ян Берзин. За него хлопотали Максим Горький и Семен Буденный. 21 августа 1932 г. Замкова освободили досрочно, и профессор Николай Кольцов назначил его директором лаборатории урогравиданотерапии.

Старожилы Хотьково до сих пор называют местную психиатрическую больницу гравиданом, хотя уже и не помнят, что именно означает это слово…

Лечение гравиданом получило широкую известность. На окраине Хотьково (Московская область) был создан совхоз урогравиданотерапии, вскоре получивший статус Государственного института урогравиданотерапии. Его директором стал Замков. Производство гравидана набирало обороты. В стране работали сотни пунктов гравиданотерапии.

Гравидан применяли в медицине и ветеринарии при заболеваниях практически всех органов и систем. Его назначали для повышения потенции, для понижения внутриглазного давления и ускорения заживления язв при крупозной пневмонии, брюшном и сыпном тифе, малярии, при болезнях сердечно-сосудистой и пищеварительной систем, бронхиальной астме и полиартрите. Особое значение придавали гравиданотерапии при психических заболеваниях.

В животноводстве препарат использовали в качестве средства, способствующего увеличению живого веса сельскохозяйственных животных, их плодовитости и работоспособности, а также при различных инфекционно-воспалительных заболеваниях.

Замков и его «чудо-средство» были в зените славы. Гравиданом лечили лидеров государства, политических и общественных деятелей. Среди пациентов и друзей называют Вячеслава Молотова, Михаила Калинина, Клару Цеткин, Долорес Ибаррури, Серго Орджоникидзе и др.

Закат

У гравидана были побочные эффекты - возбуждение, расстройство сна, ухудшение общего самочувствия, сердцебиение, одышка, появление уртикарной сыпи. Организм каждого отдельно взятого пациента реагировал на введение препарата по-разному, поэтому дозу приходилось подбирать индивидуально.

Позже выяснилось, что к гравидану со временем развивается привыкание.

В 1936 г. в прессе началась кампания против «врачей-чудотворцев». Уже были первые жертвы. Однако Замков получил «отсрочку» - его жена работала над созданием эмблемы для павильона СССР на Всемирной выставке в Париже. В 1937 г. скульптуру «Рабочий и колхозница» западные критики назвали «величайшим произведением ХХ века». Однако, несмотря на то, что эта работа принесла Мухиной всесоюзную и всемирную славу, в 1938 г. Институт урогравиданотерапии был ликвидирован. Замков перенес инфаркт миокарда. В 1942 г. в возрасте 59 лет у него случился повторный инфаркт, оказавшийся фатальным.

Вопрос об Алексее Замкове и его работах никем не поднимался.

В 1964 г. приказом Минздрава СССР производство гравидана было прекращено.

Подготовила Александра Демецкая

«Фармацевт Практик» #09′ 2012

«Собачье сердце» – одно из самых известных произведений Михаила Булгакова. А после экранизации оно стало народным. Главная роль, великолепно сыгранная Евгением Евстигнеевым, давно разобрана на цитаты. Прототипом профессора Преображенского называют нескольких людей. Один из них, Алексей Андреевич Замков, десять месяцев жил на Урале.

Евгений Евстигнеев в роли профессора Преображенского

В поисках эликсира молодости

Действие фантастической повести начинается в декабре 1924 года в Москве. Известный хирург Филипп Филиппович Преображенский, изучая проблему омоложения человека, решает провести эксперимент: пересадить гипофиз и семенные железы от человека собаке. Результат операции оказался неожиданным: пес Шарик принял человеческий облик. А дальше… Дальше вы знаете.

В главном герое современники сразу узнали дядю писателя и его квартиру. Николай Михайлович Покровский был врачом-гинекологом, однако опытами по омоложению он не занимался.

Впрочем, в 1920-1930-х годах недостатка в таких исследователях не было. Этические принципы того времени позволяли проводить самые сомнительные эксперименты.

Хирург Сергей Абрамович Воронов родился в России, а работал в Египте и Франции. Он провел тысячи операций по пересадке половых желез обезьяны человеку. Мир был в восторге от нового кудесника. Но уже через несколько лет пришло разочарование: оказалось, что никакой молодости пациентам привить не удалось.

Биолог Илья Иванович Иванов проводил опыты по созданию гибрида обезьяны и человека. Для этого он сначала отправился в Африку, а потом привез животных в СССР, основав Сухумский обезьяний питомник. Письма от женщин, желающих забеременеть от шимпанзе, поступали со всех концов страны.

А.А. Замков

Врач Алексей Андреевич Замков добился успеха, изучая мочу беременных женщин. История запомнила его как создателя первого в мире серийного гормонального препарата.

«Из крестьян, окончил Пажеский корпус»

Алексей Замков родился в 1883 году в крестьянской семье. С 15 лет работал в московской артели. Участвовал в революции 1905 года, но позднее отошел от политики и всю жизнь повторял: «Людей надо лечить, а не убивать». Алексей непрерывно учился: окончил курсы бухгалтеров, сдал экзамен за курс гимназии, окончил медицинский факультет Московского университета.

Есть у Замкова и другая биография. По ней он получил образование в Пажеском корпусе (где учились сыновья российской элиты), носил погоны полковника и был начальником госпиталей. Видимо, ему пришлось изменить свои анкетные данные, чтобы уберечься от репрессий молодого государства рабочих и крестьян. Но что бы ни было написано в бумагах, врач из Алексея Андреевича получился хороший, настоящий. О своей специальности он говорил так: хирург, уролог, эндокринолог.

Во время Первой мировой войны в московском госпитале он познакомился с сестрой милосердия Верой Игнатьевной Мухиной, богатой купеческой дочерью. В голодном 1918 году они поженились. В 1920-м родился сын Всеволод. Отец сам принял роды, а через несколько лет дома, на обеденном столе, оперативным путем спас сына от костного туберкулеза.

Алексей Замков и Вера Мухина

Рутинной врачебной работы Замкову было мало – в нем жил дух первооткрывателя, пытающегося найти скрытые резервы человеческого организма.

Рецепт гравидана

Уринотерапия известна давно, о ней знали еще Гиппократ и Авиценна. В 1920-х годах Замков изучает мочу беременных женщин, содержащую большое количество гормонов. Результатом исследований стал препарат гравидан (от латинского graviditas – беременность). Опыты на животных впечатляли: старые, слабые, полысевшие мыши после инъекций преображались: у них начинала блестеть шерсть, они давали здоровое потомство. Старый рысак, которого готовили к забою, показал рекордную резвость. Тогда доктор решился испытать лекарство на себе и ощутил, как оно повышает общий тонус организма, творческий потенциал и половую активность. Принимала гравидан и жена: он помогал Вере Игнатьевне работать над большими монументами.

Была в Замкове и предпринимательская жилка. Не дожидаясь окончания клинических испытаний и стабильных результатов, он предлагает «чудодейственный» препарат высшей советской элите. Его пациентами называют Максима Горького, Клару Цеткин, Ивана Мичурина, Серго Орджоникидзе, Вячеслава Молотова, Михаила Калинина, Семена Буденного, руководителя разведки Яна Берзина, начальника сталинской охраны Карла Паукера и многих других.

А.А. Замков. 1928 г.

Такая активность Замкова вызывает беспокойство его коллег. Одни считают его шарлатаном, другие просто завидуют. В 1930 году в газете «Известия» выходит разгромная статья. Алексея Андреевича увольняют из института экспериментальной биологии, где он работал. Решив, что перспектив в СССР у него нет, доктор с женой и сыном отправляются поездом на юг, чтобы нелегально перейти границу с Ираном.

Но органы ОГПУ не дремлют: по дороге семья арестована и возвращена в столицу. Жену и сына через пять дней отпустили, а Замков был осужден. Но наказание оказалось неожиданно мягким: 3 года ссылки в Воронеж с конфискацией имущества.

Помогли ли высокие покровители, но ссылка закончилась досрочно. В 1932 году Замков не только возвращается в Москву, но и становится директором вновь созданного государственного научно-исследовательского института урогравиданотерапии. Началось производство препарата и его поставки в больницы, поликлиники, санатории.

П. Кузнецов. Портрет А.А. Замкова. 1932 г.

В 1936 году пункты гравиданотерапии появились и на Урале: в городской поликлинике города Кабаковска (ныне – Серов), в поликлинике и кожно-венерологическом диспансере станции Красноуфимской, поликлинике станции Чусовской, Советской больнице города Аша, железнодорожной больнице Уфы.

Слава Замкова гремела по всей стране. Пациентов – десятки тысяч. Гравиданом пытаются лечить все болезни: инфекционные и глазные, сердечные и психические. Передовики производства рапортуют, что препарат позволяет им работать по 14 часов и перевыполнять план на 300 процентов. Гравидану даже посвящают поэму.

Вера Мухина оставалась в тени знаменитого мужа. Она считается скульптором, но ей уже скоро пятьдесят, а нет ни одного установленного памятника. Всемирное признание она получит только в 1937 году, когда мир увидит ее «Рабочего и колхозницу» на выставке в Париже.

А над Замковым начинают сгущаться тучи… Эйфория от «чудесного» препарата прошла. Пациенты говорят, что гравидан им не помогает, вызывает привыкание и имеет побочные эффекты. Накопились вопросы у серьезных ученых и у власти. Все закончилось в 1938 году: институт урогравиданотерапии разгромлен, Замков слег с тяжелым инфарктом.

Оправившись после болезни, Алексей Андреевич устроился в здравпункт артели «Головные уборы».

Коттедж на берегу Исети

С началом войны Замков порывается на фронт. Но его с больным сердцем на фронт и в госпитали не берут. Он трудится сверхштатным врачом в институте Склифосовского.

Вера Мухина работала в Управлении строительства Дворца Советов, в проектной мастерской. Правительство решило перебросить этот мощный трест на строительство Уральского алюминиевого завода, а его руководитель Андрей Никитич Прокофьев стал начальником «Уралалюминстроя». Вере Игнатьевне пришлось отправиться вместе со всеми.

Выехали всей семьей, вчетвером (вместе с подругой матери Веры, Анастасией Степановной Соболевской, давно живущей с ними). Личные вещи уместились в три чемодана, а для главного груза понадобилось 24 ящика: архив института урогравиданотерапии Алексей Андреевич вез с собой. 18 дней пути в поезде из 110 теплушек… Добрались до Каменска-Уральского 30 октября 1941 года.

За первые военные месяцы население города выросло почти в три раза, с 50 до 140 тысяч человек. Людей некуда селить. Даже для семьи лауреата Сталинской премии Веры Мухиной смогли выделить только одну комнату. Зато в хорошем месте – в квартире № 4 коттеджа № 4 на берегу Исети, на огороженной и охраняемой территории, где жили руководители завода и строительства.

Коттедж № 4, построенный 80 лет назад как элитное жилье, скоро будет снесен

«Дом, где нас разместили, – красивый, надежный, теплый, кругом прекрасная природа. Одна стена на первом этаже – сплошь стеклянная с видом на реку. Говорят, что летом Исеть потрясающе красивая река, широкая и красивая, так как ниже нас плотина, но сейчас зима и все покрыто снегом».

Документы о работе А.А. Замкова в Каменске-Уральском до сих пор хранятся в городском архиве. Вот приказ горздравотдела: «Зачисляется в штат больницы УАЗа с 5 ноября 1941 года врачом-ординатором в хирургическое отделение с окладом 400 рублей в месяц». Через месяц, 11 декабря, его переводят в амбулаторию УАЗа на хирургический прием с тем же небольшим окладом. Дальше – ежемесячные ведомости по расчету заработной платы.

Домой, в Москву!

Хотя быт вроде устроен, Замкову и Мухиной в Каменске-Уральском неуютно, они томятся здесь. Вера Игнатьевна так описывала свои ощущения: «Я себе места не нахожу, волнуюсь страшно, что сижу в этой проклятой дыре, а жизнь идет, кипит, и я ничего этого не знаю».

Фрагмент письма Веры Мухиной с каменским адресом

Но вернуться домой не так просто: свободно передвигаться по стране нельзя. В.И. Мухина пишет в Комитет по делам искусств: «Я слишком далеко от событий. Здесь тускло живется. Поэтому не держите меня здесь и скорее пришлите вызов». К ней присоединяется А.А. Замков: «В такой великий серьезный момент нашей Родины гравидан мог бы сыграть колоссальную роль. Мог бы опять помогать миллионам нашего населения, а не сотням, вот что так волнует меня. Поймите, товарищ нарком, очень тяжело сознавать, что я могу принести еще много пользы и почти бездействую».

В мае 1942-го Вера Игнатьевна получает вызов в столицу. Но – только она одна. Теперь супруги общаются письмами: «Милая, дорогая Веруша! В горздравотделе принимают все возможные меры, чтоб меня не пустить. Но меня это не пугает. Я всеми силами буду спешить к тебе. Я опять колюсь гравиданом, ем рисовую кашу и силы начали как будто прибывать».

Тон следующего письма совсем иной: «Милая Веруша, мое пребывание здесь равносильно гибели. Я превратился в старика, которого едва держат ноги. Я не верю, что мне опять удастся возродить дело с гравиданом. Столько борьбы, сколько пакостей и гадостей вокруг этого дела меня окончательно сломили и парализовали мою волю и сковали моё желание к жизни. Ты прости, моя милая».

И вот, наконец, последний расчет зарплаты в амбулатории УАЗа – за август 1942 года. Разрешение получено. Замков едет в Москву. Умирать.

Дольше всех остается в Каменске-Уральском сын Всеволод. Ему поставлена задача: обязательно вывезти в столицу архив института. С большим грузом он долго не может сесть в поезд. Пропуская состав за составом, он понимает, что увидеть отца уже не успеет…

А Алексею Андреевичу в родной Москве будто становится лучше, в него возвращается жизнь. Но тут его настигает второй инфаркт. Создатель «эликсира вечной молодости» умирает 25 октября 1942 года в возрасте 59 лет.

Вера Мухина добилась, чтобы мужа похоронили на престижном Новодевичьем кладбище. Свое место рядом с ним она заняла через 11 лет, в 1953 году.

Гравидан был исключен из списка медицинских препаратов в 1964-м.

читать журнальный вариант Автор: Лысков Антон

Окончил математико-механический факультет Уральского университета, работает программистом. Историю родного края изучает в архивах, походах, беседах с интересными людьми. Публиковался в газетах «Новый компас» и «Уральская магистраль», журнале «Веси», краеведческих сборниках. Живет в Каменске-Уральском.